Неточные совпадения
В ближайшую субботу он идет в отпуск к замужней
сестре Соне, живущей за Москвой-рекой, в Мамонтовском подворье. В пустой аптекарский пузырек выжимает он сок от целого лимона и новым пером
номер 86 пишет довольно скромное послание, за которым, однако, кажется юнкеру, нельзя не прочитать пламенной и преданной любви...
У Александрова
сестра воспитывалась в Николаевском институте, и по высоким
номерам классов он сразу догадался, что здесь учатся совсем еще девчонки. У кадет было наоборот.
У
сестер Хвощинских в ту самую петербургскую зиму я с ним провел вечер в
номере гостиницы ("Знаменской") за самоваром.
Как-то вечером, в праздник, я гулял с двумя
сестрами. Солнце село. По узкой дороге вдоль кустов навстречу нам шел подвыпивший бородатый солдат в коротком полушубке. На околыше его фуражки был
номер одного из наших полков.
Его меблировка, где когда-то жилось так весело и дружно, тоже изменилась. Хозяин тот же, но заведует
номерами какой-то инородец, по всем приметам пройдоха, а не прежняя управительница Марья Васильевна — старая девушка дворянского рода, некрасивая, больная и совершенно непрактичная, но добрейшей души, точно родная мать или старшая
сестра для студенческой братии.
Жених и невеста вышли из кабинета. В этот же вечер было решено до времени не объявлять о помолвке, а написать дяде и
сестре в Шестово. Княжна Лида принялась писать письма. Князь со своей стороны написал брату. Письма были отправлены с тем же нарочным, который был прислан в город князем Александром Павловичем заказать
номер в гостинице «Гранд-Отель» и уведомить князя Дмитрия о визите к нему Николая Леопольдовича Гиршфельда.
Более продолжительно остановились его мысли на прошлом после отправления князя Александра Павловича. Жизнь в Москве, среди комфорта, богатства и лихорадочной деятельности, свиданья с княжной Маргаритой, смерть
сестры ее Лиды, наконец труп княгини, лежащий на столе в
номере гостиницы «Гранд-Отель» в Т. Над всеми этими и даже другими более мелкими картинами этого периода его жизни довольно долго работала его память. Конвульсивные движения передергивали порой его лицо.